Народная демократия

Подписание противоправных секретных прото­колов о фактическом разделе Польши, последовавшее затем не­спровоцированное польской стороной вступление Красной Армии в Западную Украину и Западную Белоруссию 17 сентября 1939 г., наконец, подписание «Договора о дружбе и границах между СССР и Германией» от 28 сентября 1939 г. были восприняты польским обществом как четвертый раздел Польши. Это нашло свое выражение в консолидации подавляющей части масс вокруг эмигрантского правительства и связанных с ним подпольных структур для борьбы за независимость и против Германии, и против СССР. Происшедший осенью 1939 г. подъем устойчивых и до вой­ны антисоветских и антикоммунистических настроений обусло­вил принципиальное отличие ситуации в Польше от ситуации в других оккупированных странах Восточной Европы. Вплоть до нападения Германии на СССР было невозможным восприятие в Польше иной концепции борьбы за независимость, чем ориен­тация на западные державы. Ситуация в корне изменилась после 22 июня 1941 г., когда не только рухнул союз Сталина и Гитлера, важнейшим элемен­том которого была антипольская направленность, но и последо­вало предложение СССР Польше о взаимодействии в войне про­тив Германии. Правительство СССР признало «советско-герман - ские договоры 1939 г. касательно территориальных перемен в Польше утратившими силу» Но подавляющая часть политических деятелей «лондонского» лагеря стойко придерживалась антисоветских позиций. Одной из важнейших причин, воздействовавших на устойчивое сохранение в польском обществе достаточно высокого уровня антисоветских настроений, были массовые депортации польского населения в 1939—1941 гг. из западных районов в глубь СССР, гражданская дискриминация поляков, физическое уничтожение значительной части интернированных польских офицеров21. В таких условиях предложение обществу концепции борьбы за независимость опираясь на союз с СССР и противостояние СССР не могло встретить заметной поддержки. Более того, коренное изменение в 1943 г. ситуации на советско-германском фронте, приближение Красной Армии к грани­цам Польши не повлекли за собой решительных изменений в вопросу конфликта с СССР — о восточной границе. СССР про­должал рассматриваться эмигрантским правительством лишь как союзник западных союзников Польши.