Народная демократия

Итак, в Югославии и Албании к концу войны произошло от­теснение с политической авансцены подавляющей части преж­них правящих кругов. Тем самым они лишались возможности определять. В такой ситуации представители этих кругов видели свою глав­ную задачу в восстановлении во многом утраченных политиче­ских позиций сверху, через вхождение в коалицию с коммуни­стическими и прокоммунистическими силами. Задача перехвата власти, хотя во многом по иным причинам, встала на исходе войны и перед лидерами «лондонского» лагеря пребывания эмигрантского правительства. Специфика ситуации в этой стране состояла в том, что всеобщее противостояние ок­купантам стало главной чертой, определявшей политико-психоло - гический климат в обществе. Социальные и межпартийные про­тиворечия отошли на второй план. Открылась реальная перспек­тива объединения различных социально-политических сил на общей, национально-патриотической платформе. Уникальность ситуации в Польше состояла не только в факте высокого национального подъема и широкого патриотического движения, но и в том, что в одном национально-политическом антигитлеровском лагере объединились социально разнородные и политически еще недавно враждующие силы. Готовность к со­трудничеству с национальной демократией (эндеками), а также с «санацией», продемонстрировали лидеры демократической оп­позиции из находившихся на левом общественном фланге рабо­чей Польской социалистической партии (ППС) и крестьянского Стронництва людового (CJI). Блоком этих сил было создано польское правительство и воинские части в эмиграции, предста­вительство правительства в оккупированной стране (Делегатура), система государственных и военно-политических структур в под­полье («подпольное государство») За пределами этого лагеря Сопротивления остались лишь крайне правые (фашистские и профашистские мелкие группиров­ки) и составлявшие безусловное меньшинство в обществе лево­радикальные, неорганизованные поначалу силы (коммунисты, часть социалистов и деятелей крестьянского движения — людовцев).